Стремление к власти

Что мы подразумеваем под властью? Каждый индивид и любая группа стремится к ней: к собственной власти, власти своей партии, власти своей идеологии. Партия и идеология есть продолжение себя. Аскет ищет власти через самоотречение, то же делает мать в отношении своего ребенка. Есть безжалостная власть целесообразности, власть машины в руках немногих; есть подавление одного индивида другим, эксплуатация глупого умным, есть власть денег, авторитет имени и слова и власть сознания над материей. Мы все стремимся к власти - будь то над собой или над другими. Это стремление порождает своего рода счастье, удовлетворение, которое не слишком скоротечно. Власть самоотречения подобна власти богатства. Стремление к счастью - вот что заставляет нас искать власти. И как мало надо, чтобы его удовлетворить! Именно легкость, с которой мы достигаем удовлетворения, ослепляет нас. Вознаграждение всегда действует ослепляюще. Так почему же мы рвемся к власти?

Я думаю, прежде всего потому, что она дает нам материальный комфорт, положение в обществе и признание в соответствующих сферах.

Но разве нет в нас противоположного стремления подчиниться какой-либо форме власти? Почему мы поклоняемся авторитетам - будь то книга, персона, государство или вера? Откуда эта приверженность личностям или идеям? Прежде мы были в плену авторитета жреца, теперь эксперта, специалиста. Разве вы не замечали своего отношения к титулованным особам, к людям, занимающим высокое положение, к власть предержащим? В различных формах власть определяет всю нашу жизнь: власть одного над многими, использование одним другого или взаимное использование.

Что вы имеете в виду под использованием одним другого?

Это очень просто. Мы используем друг друга в целях взаимной выгоды. Современная структура общества, представляющая наши взаимоотношения, основана на взаимной зависимости людей друг от друга. Для получения власти вам необходимы голоса на выборах; чтобы обладать тем, что вам надо, вы используете людей, а они нуждаются в том, что вы им обещаете. Женщине нужен мужчина, а мужчине - женщина. Наши современные отношения строятся на зависимости и использовании одного человека другим. Такие отношения врожденно насильственны,- вот почему насилие является основой нашего общества. До тех пор пока социальная структура определяется утилитарным характером взаимоотношений, она будет порождать насилие и разрушение; до тех пор пока я использую другого для собственной пользы или для претворения в жизнь идеологии, с которой я себя отождествляю, будет существовать страх, недоверие и противодействие. Отношения между людьми в этом случае представляют собой процесс самоизоляции и распада. В жизни индивида и в мировых событиях это проявляется с печальной самоочевидностью.

Но ведь невозможно жить без взаимной зависимости!

Я нуждаюсь в почтальоне, однако если я буду его использовать для других своих нужд, социальная необходимость превратится в психологическую потребность, и наши отношения претерпят радикальные изменения. Именно психологическая потребность и использование других приводят к насилию и страданиям. Психологическая потребность вызывает стремление к власти, и власть используется для самоудовлетворения на различных уровнях нашего существования. Человек, имеющий амбициозные замыслы для себя или своей партии либо желающий достичь некого идеала, способствует дезинтеграции общества.

Но разве человеческая амбициозность не неизбежна?

Она неизбежна лишь до тех пор, пока не произошло коренной трансформации индивида. Почему мы должны принимать ее как неизбежность? Разве неизбежна жестокость человека к человеку? Разве вы не желаете положить ей конец? Разве не безрассудно признавать ее неизбежной?

Если не быть жестоким к другим, кто-то другой будет жесток к тебе, так что приходится брать инициативу в свои руки.

Захватить инициативу - вот к чему стремится каждый индивид, каждая группа, каждая идеология, чем и поддерживается жестокость, насилие. Созидание возможно лишь в состоянии мира, а откуда взяться миру при взаимном использовании? Говорить о мире - совершенная бессмыслица до тех пор, пока наши отношения с кем-либо одним или со многими продолжают определяться принципом утилитарности. Взаимозависимость и использование другого неизбежно приводят к власти и господству одних над другими. Власть слова и власть меча одинаково разрушительны. Идея и вера обращают одного человека против другого точно так же, как и меч. Именно идея и вера есть антитезис любви.

Тогда почему же, сознательно или бессознательно, желание власти овладевает нами?

Разве погоня за властью не есть одна из распространенных и достойных попыток убежать от самого себя, от того, что есть? Каждый старается бежать от своей некомпетентности, от духовной бедности, одиночества, изолированности. Действительность неприятна, побег от нее привлекателен и заманчив. Предположим, вас собираются лишить власти, должности, обретенного в тяжких трудах богатства. Вы будете сопротивляться, не правда ли? Вы считаете себя необходимым обществу, и поэтому будете защищаться с помощью насилия или логически обоснованной аргументации. Если бы вы добровольно оставили свои многочисленные приобретения во всех сферах, вы бы стали ничем, не так ли?

Вероятно, да,- что очень угнетает. Разумеется, я не хочу быть ничем.

Итак, все ваши приобретения внешние, показные, в них нет внутренней сути, истинного нетленного богатства. Вы желаете своей внешней демонстрации; того же хотят и другие, и из этого конфликта возникает ненависть и страх, насилие и разрушение. Ваша идеология также несовершенна, как и воззрения ваших противников, и вот вы уничтожаете друг друга во имя мира, достатка, равной занятости или во имя бога. Поскольку почти каждый стремится занять место наверху, вы построили общество насилия, конфликтов и вражды.

Но как это можно искоренить?

Избавившись от стремления к самоутверждению, к власти, высоким титулам и положению в обществе; будучи тем, что вы есть - простым никем. Негативное мышление - высшая форма интеллекта.

Но усилиями отдельных личностей не искоренить в мире жестокость и насилие. Для того же, чтобы изменились все люди, потребуется, вероятно, неопределенно долгое время?

Все - это прежде всего вы сами. Ваш вопрос выдает желание избежать немедленной трансформации самого себя, не правда ли? По существу, вы спрашиваете: "Что толку в моем изменении, если не меняется никто другой?" Долгий путь начинается с первого шага. Однако в действительности вы не хотите меняться; вы хотите, чтобы все оставалось так, как есть, особенно если сами вы наверху; и вот вы уже говорите, что трансформация мира путем трансформации индивидов займет целую вечность. Мир - это вы, а значит, проблема в вас; проблема эта не существует от вас отдельно, поскольку мир есть ваша проекция. Мир не изменится до тех пор, пока не изменитесь вы. Счастье - в изменении, а не в обретении.

Но я сравнительно счастлив. Конечно, во мне есть много того, что мне не нравится, но у меня нет ни времени, ни склонности исправлять себя.

Лишь счастливый человек может создать новый социальный порядок; но тот, кто идентифицирует себя с идеологией или верой или кто посвятил себя общественной или личной деятельности, не может быть счастлив. Счастье не есть самоцель. Оно приходит с пониманием того, что есть. Оно возможно только тогда, когда сознание свободно от своих собственных проекций. Купленное счастье приносит лишь удовлетворение, добытое усилием - радостное возбуждение, и, поскольку радость быстро проходит, возникает стремление добиваться все большего счастья. И до тех пор пока средство достижения счастья будет заключено в словах "все больше", результат будет приводить к разочарованию, конфликту и горю. Счастье не есть воспоминание, это - состояние, рождающееся совместно с истиной, всегда новое и никогда не повторяющееся.