Оценка

Медитация - чрезвычайно важный в жизни процесс, который, возможно, имеет величайшее и глубочайшее значение. Медитация подобна трудноуловимому аромату, ее не обретешь в борьбе и исканиях. Система может приносить только те плоды, которые производит, а сама она и ее методы производят зависть и алчность.

Не быть способным к медитации значит лишиться возможности видеть солнечный свет и черноту тени, искрящиеся воды и нежные листья. И как мало людей видят это! Медитации нечего вам предложить, у нее бесполезно просить милостыни, умоляюще сложив руки. Она не спасет вас ни от какой боли. Она делает вещи совершенно ясными и простыми, однако для постижения этой простоты сознание должно освободить себя, безо всяких причин и мотивировок, от всего того, что оно вобрало в себя посредством этих причин и мотивировок. Вот то, что необходимо для медитации. Медитация есть освобождение от знаемого. Различные формы погони за знаемым - всего лишь самообман. Медитировать можно только в сфере знаемого; чтобы проявилось не-знаемое, следует прекратить медитацию. Не-знаемое не влечет вас, и вы не можете его привлечь к себе. Оно приходит и уходит как ветер, вы не можете поймать его и сохранить для собственного пользования, в целях выгоды. Оно не имеет утилитарной ценности, но без него жизнь становится неизмеримо пустой.

Вопрос не в том, как медитировать, какой системе следовать, но в том, что есть медитация. "Как" - может объяснить только метод, и лишь выяснение сути медитации откроет ей двери. Это выяснение не выходит за пределы сознания, оно заключено в самом процессе мышления. Ища ответа на вопрос: что есть медитация,- важнее понять самого ищущего, нежели то, что он ищет. То, что он ищет, есть проекция его собственного устремления, его обязанностей и желаний. Когда это становится ясным, все поиски прекращаются, что само по себе чрезвычайно важно. Теперь сознание не старается постичь нечто вне себя; уже нет движения, направленного вовне, и противодействующего ему встречного движения внутрь; когда поиски остановлены, сознание обретает движение, не направленное ни вовне, ни внутрь. Поиски не прекращаются ни неким усилием воли, ни сложным процессом выводов. Для этого требуется великое понимание. Прекращение поисков есть начало безмятежного сознания.

Способность сосредоточиться вовсе не означает способности к медитации. Самозаинтересованность действительно приводит к концентрации внимания, точно так же, как и любая другая цель, но такая концентрация подразумевает мотив, причину - сознательную или бессознательную; всегда есть нечто, что приобретается или отставляется в сторону, есть попытка всесторонне охватить, достичь другого берега. Целенаправленное внимание имеет своей целью накопление. Внимание или невнимание к чему-то есть приближение удовольствия или отталкивание боли; медитация же представляет собой то чрезвычайное внимание, которому не нужно ни усилие, ни цель, ни объект обретения. Усилие есть часть процесса обретения, это - накопление опыта рецепиентом. Он может концентрировать внимание, замечать; однако его желание обрести опыт должно полностью исчезнуть; ведь тот, кто его обретает, есть не более чем собиратель знаемого.

В медитации - великое блаженство.

Он рассказал, что занимался философией и психологией, читал труды Патанджали. Христианская философия представлялась ему достаточно искусственной и малорадикальной, не более чем реформацией, и вот он поехал на Восток, практиковал там йогу и неплохо изучил индуизм.

Я читал кое-что из ваших высказываний и, мне кажется, могу до некоторой степени им следовать. Я признаю всю важность неосуждения, хотя это очень трудно - не осуждать, но я совершенно не понимаю ваших слов: "Не оценивай, не суди". Мне кажется, все мышление представляет собой процесс оценки. Наша жизнь, наши взгляды основаны на выборе, на оценке, на определении хорошего и плохого и так далее. Без этого определения произошел бы распад общества, а вы, разумеется, не желаете этого. Я попытался исключить из своего сознания все нормы и ценности и понял, что, по крайней мере для меня, это недостижимо...

Возможна ли мысль, не выраженная в словах или символах? Необходимы ли для выражения мысли слова? Если бы не было символов, слов, существовало ли бы то, что мы зовем мышлением? Все ли мышление вербальное или есть мышление без слов?

Я никогда об этом не думал. Насколько я могу судить, без образов и слов мышление невозможно.

Почему бы не уяснить это прямо сейчас? Разве нельзя определить для себя, существует ли мышление без слов и символов или нет?

Но как это соотносится с оценками?

Сознание состоит из символов, ассоциаций, образов и слов. Из этих предпосылок возникают оценки. Такие слова, как бог, любовь, социализм, коммунизм и другие играют чрезвычайно важную роль в нашей жизни. Психологическое значение слов определяется той культурой, в которой мы выросли. Для христиан огромное значение имеют одни слова и символы, а для мусульман такую же жизненную значимость несет другой набор символов и слов. Тут-то и происходит оценка.

Можно ли выйти за пределы этой области? И даже если можно, то зачем?

Мышление всегда обусловлено; свободы мысли не существует. Вы можете думать все, что пожелаете, но ваши мысли всегда будут заключены в какие-то пределы. Оценка есть процесс мышления, выбора. Если сознание предпочитает, как это бывает чаще всего, оставаться в своих рамках - узких ли, широких,- то тогда его не волнуют никакие основополагающие вопросы; оно самодостаточно. Но если оно обнаружит, что есть нечто, запредельное мысли, тогда его оценки должны стереться, а процесс мышления прекратиться.

Но само сознание есть неотъемлемая часть процесса мышления; так какими же усилиями или методами может быть остановлена мысль?

Оценки, суждения, сравнения есть способ мышления, и когда вы спрашиваете, через посредство какого усилия или метода может быть прекращен процесс мышления, разве вы не ищете какого-либо обретения? Стремление практиковать метод или сделать дальнейшее усилие есть результат оценки и, одновременно, процесс, идущий в сознании. Мысль не остановить ни практикой какого бы то ни было метода, ни каким-либо усилием. Почему мы делаем усилие?

По той простой причине, что, если мы не сделаем усилия, нас ждет застой и смерть. Без усилия невозможна жизнь, вся природа борется, чтобы выжить.

Боремся ли мы просто, чтобы выжить, или чтобы выжить в определенных психологических и идеологических рамках? Мы желаем чем-то быть; наши желания, достижения, страхи определяют нашу борьбу в рамках достижений и страхов. Мы делаем усилие с тем, чтобы обрести или избежать. Если бы наша задача заключалась только в том, чтобы выжить, наши взгляды были бы совершенно другими. Усилие подразумевает выбор; выбор есть сравнение, оценка, суждение. Из этой борьбы и противоречий выстраивается мышление; может ли такое мышление освободить себя от барьеров, им же увековеченных?

Тогда должно быть нечто внешнее, называйте это божественным милосердием или как-нибудь еще, что вмешивается и кладет конец самозамкнутости сознания. Вы это хотите сказать?

Как настойчиво мы добиваемся состояния, нас устраивающего! Вы ведь интересуетесь обнаружением, рассмотрением, освобождением сознания от определенного состояния? Сознание заключено в темницу, построенную им самим из собственных желаний и усилий; любое его движение ограничено пределами этой темницы, однако оно об этом не подозревает, и вот, страдая и сопротивляясь, оно молит о каком-то внешнем освободителе. Чаще всего оно находит то, что ищет, однако это найденное есть результат его собственного движения. Сознание осталось тем же заключенным, но только в новой тюрьме, более комфортабельной.

Во имя всего святого, что же человек должен делать?! Если любое движение сознания есть расширение его тюрьмы; у человека не остается никаких надежд.

Надежда есть еще одно движение мысли, которая мечется в клетке отчаяния. Надежда и отчаяние есть слова, уродующие сознание своим эмоциональным смыслом и противоречивыми порывами. Возможно ли оставаться в состоянии отчаяния и не устремиться из него к противоположному состоянию, которое зовется радостью, надеждой и так далее? Когда сознание перескакивает от страданий и боли к надежде и счастью, происходит конфликт. Понять состояние, в котором находишься, означает не принимать его. И принятие и отрицание находятся в сфере оценки.

Боюсь, я все же не понимаю, как мысль может прекратиться сама по себе, без усилий?

Все проявления воли, желания, принуждения порождаются сознанием, которое оценивает, сравнивает, судит. Если сознание постигнет истинность этого, но не через аргументацию, убеждение или веру, а не мудрствуя лукаво, тогда мышление остановится. Конец мышления - не сон, не ослабление жизненных сил, не отрицание; это совершенно отличное состояние.

Наша беседа показала, что я размышлял обо всем этом недостаточно глубоко. Хотя я много читал, что было лишь восприятие чужих слов. Я впервые ощущаю, что думаю сам и воспринимаю нечто большее, нежели просто слова.