5

Если о гибели минойской культуры нам ничего не известно, то обстоятельства падения Древней Эллады достаточно изучены. Мы знаем, что Александр Македонский уничтожил Фивы, как римский консул Эмилий Павел разорил семьдесят городов Эпира и обратил в рабство сто пятьдесят тысяч греков, как Муммий сравнял с землей Коринф, как другой римлянин Сулла разграбил Олимпию и сжег Пирей.

Печальное зрелище являла собой Греция в первом веке до нашей эры. Эпир и Этолия обратились в пустыню. От некогда цветущих городов - Мегалополя, Мегары, Пирея, Эгины, Фив оставались груды камней.

Однако не следует принимать следствие за причину; падение Древней Эллады и ее высокой культуры объясняется не военной мощью римлян, а теми глубокими противоречиями, которые определяли жизнь греческих городов. Эти противоречия были ясны и в те времена, когда никто в Греции еще не знал о существовании Рима.

21. Надгробие Гегессо из Афин. Мрамор. Около 410 г. до н. э

Историки прошлого столетия часто определяли Афины золотого века как "идеальную демократию". Действительно, законы Перикла были весьма передовыми для его времени. Перикл, например, сделал многое для привлечения к государственной деятельности людей, материально не обеспеченных; желая дать возможность всем гражданам участвовать в народных празднествах, он установил для неимущих возмещение за дни прогула. Но откуда правители Афин брали деньги и на празднества, и на оплату того, что мы теперь называем "платными отпусками"?

22. На афинском Акрополе. Парфенон и Эрехтейон

После окончания греко-персидских войн Афины стали сильной военно-морской державой. Они организовали "Делосский союз", в котором Афинам принадлежала гегемония. Они брали с других городов дань, а в случае ослушания и, следовательно, укрощения контрибуцию. Так, например, когда остров Фасос попытался оспаривать решение Афин, которые посылали туда десять тысяч колонистов, непокорных усмирили и заставили их выплатить большую контрибуцию, а заодно уступить Афинам железные рудники. Экспедиция в Эвксинский Понт подчинила Афинам греческие города черноморского побережья. Афиняне попытались захватить даже Сицилию. Один французский автор Жан Белен, отнюдь не чрезмерно левый, определяет политику Афин золотого века как "империализм, если даже не колониализм". Афины непрерывно вмешивались в дела других греческих государств. Когда в Спарте восстали илоты, правитель Афин Кимон предложил свою помощь: Афины могут усмирить рабов. Спарта отклонила помощь. Сорок лет спустя Афины, вторгшись во владения Спарты, призвали илотов к восстанию. Трудно это приписать свободомыслию афинян: стоило спартанцам перейти в контрнаступление, как двадцать тысяч рабов убежали из Афин.

23. Геракл. Фрагмент метопы храма Зевса в Олимпии. Мрамор. 468-456 гг. до и. э

Нельзя понять падение Эллады, не задумавшись над тем, какую роль играет в этой стране философов и поэтов самое откровенное, жестокое рабство. В Афинах в золотом веке политическими правами обладали тридцать тысяч человек, рабов было двести тысяч, а всего жителей - четыреста тысяч. В Коринфе или на Эгине на одного гражданина приходилось восемь или десять рабов; огромный рынок на Делосе мог отгрузить за день десять тысяч рабов. Военные экспедиции часто оправдывались необходимостью заполучить несколько тысяч или несколько десятков тысяч тех, кого один из философов древности называл "живыми инструментами". (Слова "робот" тогда еще не существовало.) В некоторых городах, как, например, в Спарте, с рабами обращались исключительно жестоко; илотам было запрещено выходить из лачуг после заката солнца. Спартанцы, воспитывавшие своих юношей для военных походов, устраивали тренировочные испытания молодые люди из хорошего общества время от времени нападали на безоружных илотов и убивали их.

Рабы были дешевой рабочей силой. Не следует думать, что греки, обладавшие рабами, предавались исключительно духовной жизни, слушали диалоги философов или любовались статуями Фидия. Нет, рабы были и у мореплавателей, и у торговцев, и у ремесленников: хозяева работали, работали, конечно, и рабы. У людей богатых бывало очень много рабов. Они их предоставляли для работы на рудниках или для постройки храмов. Зарплату раба получал его владелец.

24. Атлас. Фрагмент метопы храма Зевса в Олимпии. Мрамор. 468-456 гг. до н. э

Наличие столь дешевой рабочей силы сужало задачи ученых: они не старались применить свои изобретения для облегчения труда. Во втором веке до нашей эры Герои Александрийский изобрел паровой двигатель "эолопил". Это было за две тысячи лет до того, как Европа узнала первые паровые двигатели; но Герои Александрийский сделал из эолопила игрушку: куколки плясали, приводимые в движение силой пара.

Миновал золотой век, и к последующим векам никто не подбирал поэтических эпитетов. Страна была разорена войнами. Росли цены на пшеницу, на масло, на вино. Росло и отчаяние обездоленных. То и дело восставали рабы; зачастую к ним присоединялись те греки, которые по закону считались свободными, но у которых была только одна свобода - голодной смерти.

Самым большим и, видимо, самым серьезным восстанием было движение рабов и бедноты, поднятое во втором веке пергамцем Аристоником, который хотел создать "солнечное государство", где все будут равны. Рим подавил это восстание с помощью правителей многих греческих городов.

25. Дельфийский возничий. Бронза. Около 470 г. до и. э. Фрагмент

Рядом с нищетой процветала роскошь. Шла оживленная торговля дорогими винами, паросским мрамором, хиосскими шелковыми тканями, статуями, ценными сосудами, ювелирными изделиями. Что ни год, устанавливались новые праздники, устраивались красочные процессии, спортивные состязания. В актерах не было недостатка, им давали награды и охранные грамоты. Литераторы составляли труды о косметике, о гастрономии, о драгоценных камнях. Появились библиофилы, собиравшие редкие манускрипты. Процветали эротические стихи, поддельные мемуары и пасквили.

А войны не затихали. Греческий историк Полибий писал: "Мы все молим у богов мира и в жажде его готовы на все уступки". Тень солдатского воинственного Рима надвигалась на Элладу. Любой грек знал, что Рим хочет уничтожить даже ту обкорнанную свободу, которой еще пользовались города Греции. Однако по очереди то один греческий город, то другой старались заручиться поддержкой римлян. Когда Этолия вступила в союз с Римом против Македонии, спартанец Аикиск говорил: "Эта война угрожает грекам порабощением иностранцами, которых вы думали призвать только против Филиппа; вы не видите, что призвали их против самих себя и против всей Эллады. Этолийцы поступают теперь точно так же, как те народы, которые допускают в свои города иностранные гарнизоны, превосходящие их собственные войска, рассчитывая упрочить свое положение, но потом, едва избавившись от страха перед врагами, оказываются под властью друзей". (Должен признаться, что приведенные мною слова кажутся взятыми из сегодняшнего номера газеты.) Однако правящие классы шли на измену не потому, что идеализировали Рим, а потому, что боялись своих рабов и горемык. В римских солдатах богатые греки видели жандармов, способных оградить порядок. Римский историк Ливий писал: "Здесь было известно, что в государствах знатные и вообще благонамеренные люди стоят за союз с римлянами и довольны настоящим положением, а толпа и те, дела которых не соответствовали их желаниям, хотят всеобщего переворота".

26. Девушка с флейтой. Рельеф трона Людовизи. Мрамор. Около 470 г. до н. э

Страх перед "всеобщим переворотом" был весьма распространенным явлением. Чем более жестоко подавлялись восстания, тем тревожнее становилось победителям. Философ Керкид из Мелагополя уговаривал своих друзей спокойно встретить приближающуюся социальную революцию, ухаживать за больными и подавать нищим милостыню. Но правили греческими городами не философы и не буколические поэты...

27. Афина с копьем. Рельеф с афинского Акрополя. Мрамор. Около 460 г. до н. э

Междоусобные войны, происки политиков, расправы со вчерашними кумирами, изобилие богов и тиранов, все это порождало скептицизм. Лучшие умы искали истину внутри себя. Эпикур уговаривал друзей держаться подальше от политики: "Живи незаметно".

28. Храм Посейдона в Пестуме. Вторая четверть V в. до н. э

Катастрофа надвигалась. Партия порядка жила иллюзорной надеждой просветить Рим и смягчить его суровое сердце. Просвещенные люди верили, что науки, искусство, философия Греции не могут иссякнуть, потому что любой грек будет защищать эти величайшие ценности. Но рабов было куда больше, чем просвещенных людей, и рабам нечего было отстаивать.

29. Эрехтейон. Портик кор. Мрамор. Около 420-406 гг. до н. э

Развязка наступила в первом веке До нашей эры. Царь Понта Митридат вел войну против Рима. Он бросил на зеленое сукно последнюю карту: призвал к восстанию рабов. В Афинах к власти пришли демократы. Решив поддержать Митридата в его борьбе против Рима, афинские правители рассчитывали на городскую бедноту. Некоторые военные вооружили рабов. Но все было слишком поздно. Рим победил.

30. На улице Афин

Греция стала римской провинцией. Императоры Рима не отличались скромностью: чтобы им угодить, нужно было воздвигать огромные статуи. Афины оказались в трудном положении: у них не было больше ни дани, ни контрибуций. Хитроумные афиняне все же нашли выход: статуя оставалась та же, менялись лицо и надпись. Так, Тиверий стал Нероном, Нерон - Веспасианом, Веспасиан - Титом.

Разоренная, униженная, обнищавшая Греция представлялась Римлянам страной красоты и поэзии. Восемнадцатилетнего Горация отправили учиться в Афины. В Грецию приезжали богатые римляне, чтобы полюбоваться произведениями искусства. Туристических бюро еще не было, но туристы Древнего Рима глядели на живых греков столь же равнодушно, как туристы Детройта или Дюссельдорфа.