Глава 11. От Патны до Бокаро

Вот и Патна, центр Бихара, второго после Уттар- Прадеша штата Индии по численности населения. В 1981 году оно достигло 69 миллионов человек. Это один из древнейших городов страны, с которым могут поспорить в этом смысле разве что Дели или Варанаси. Столица Магадхской империи, которой в III веке до нашей эры правил легендарный император Ашока, оставивший потомкам свои знаменитые эдикты, высеченные на камнях во многих местах Индии. В окрестностях Патны до наших дней сохранились развалины его дворца Кумрахар. Раскопки открыли огромный зал с отполированными колоннами. Изображение капители Ашоки из Суратгарха, которую венчает символическое колесо буддизма-дхармашакра с четырьмя сидящими над ним спинами друг к другу львами, стало гербом независимой Индии. Вокруг Патны были города, ставшие колыбелью буддизма и джайнизма. Всего в 90 километрах от Патны в Наланде находился университет, в котором 10 тысяч студентов из многих стран Востока изучали философию, логику, медицину. Таково место этого города в истории страны.

Почти на берегу Ганга находится необычной формы огромное сооружение, отдаленно напоминающее улей. Это зернохранилище Голгхар, возведенное после страшного голода 1770 года. На его вершину ведут сотни ступеней. Там ныне смотровая площадка, откуда открывается вид на весь город. Вдоль его кварталов спокойно несет свои воды великая река, ширина которой здесь полтора-два километра. По ней медленно идут большие пароходы, буксиры тянут баржи, снуют бесчисленные лодки.

Вдоль реки протянулась лучшая улица города - Ашок радж патх. На ней здания университета, медицинского колледжа, других учебных заведений, различных храмов -индуистского, христианского, сикхского, мечети. На этой же улице известная всем ориенталистам мира Кудабакшская востоковедческая библиотека, где собрана редкая коллекция древних манускриптов на арабском и персидском языках. Здесь есть экземпляр Корана величиной в 2,5 сантиметра.

Эта улица начинается от обширной площади - Ганди, где проходят традиционные народные гулянья и праздники, политические митинги. К юго-западу от Голгхара выделяются правительственные здания штата, высшего суда, музея, за ними раскинулся новый жилой массив кооперативного общества Паталипутра. Прямо на юг - один из железнодорожных вокзалов города. В восточной части - другой городской вокзал; оба -на Восточной железной дороге, которая стала южной границей Патны. Город протянулся 20-километровой неширокой полосой между рекой, символом всего древнего и вечного, и железной дорогой, с которой связано его современное развитие.

Четыре дня в начале декабря 1975 года Патна жила в приподнятом взбудораженном настроении. Центральные улицы города были украшены традиционными арками, сооружаемыми по торжественным случаям, гирляндами флажков различных политических партий, лозунгами со словами приветствия в адрес гостей, которые прибывали в Латну самолетами, автомашинами, а из близлежащих районов -на арбах и просто пешком. Из выросшего на городском стадионе палаточного городка Лалит Нараян Нагар звучали на разных языках песни о борьбе за свободу, демократию и мир. Здесь 4 декабря начинала работу Международная антифашистская конференция.

С момента, когда после короткого митинга был поднят флаг конференции, из почтового отделения, открытого в одном из шатров, во все города Индии, в 60 столиц мира в течение четырех дней отправлялись пресс-телеграммы, рассказывавшие о дискуссиях, проходивших на пленарных заседаниях и в комиссиях международного форума. В палаточном городке в больших шатрах-залах тысячи делегатов из всех районов Индии, из 60 государств обсуждали проблемы борьбы против реакции, против сил фашизма и войны, которые поднимали голову в отдельных странах, стремясь помешать процессу происходящих там прогрессивных социально-экономических перемен, сорвать разрядку, набиравшую силу на международной арене.

Залы-шатры носили имена Эрнста Тельмана, Патриса Лумумбы, Мартина Лютера Кинга и Муджибура Рахмана. Это было напоминанием и предупреждением всем, что гитлеровский фашизм, современный расизм и неоколониализм - лишь различные политические проявления сущности многоликого империализма, который готов на все, на любые преступления вплоть до развязывания мировой войны ради того, чтобы остановить общественный прогресс, помешать народам покончить с эксплуатацией человека человеком, с расовым и национальным угнетением.

После окончания конференции на площади Ганди состоялся заключительный митинг. С помоста звучали призывы к бдительности, к сплочению патриотов и демократов, всех прогрессивных сил в мире с целью защитить разрядку, отразить попытки наступления внутренней и международной реакции.

Огромная площадь от края до края была полна людьми. В огороженных длинными бамбуковыми жердями секторах, на которые была разбита площадь, прямо на земле один к другому сидели люди в белых рубахах и дхоти, в сикхских, раджастханских тюрбанах, многие с непокрытой головой. Это были активисты Компартии Индии, Индийского национального конгресса, других демократических партий и организаций. Для иностранных делегатов у самого помоста были поставлены в несколько рядов раскладные стулья.

Митинг начался вечером, за которым быстро наступила ночь. Как капитанский мостик, в лучах прожекторов возвышалась над людским морем сколоченная из досок трибуна. Выступления ораторов сопровождались взрывами аплодисментов, громовыми раскатами лозунгов, которые скандировали десятки тысяч людей. И каждый чувствовал себя частицей могучей народной силы, способной эффективно влиять на развитие событий в собственной стране, во всем мире.

Выбор Патны для проведения этой конференции был сделан, конечно, не случайно. Вслед за Чили силы реакции и фашизма развертывали наступление и в других странах, в том числе в Индии. И одним из главных очагов действий правой реакции, ее камертоном стала Патна, штат Бихар.

...18 марта 1974 года с раннего утра толпы молодых людей, преимущественно студентов, заполнили улицы в центре Патны. Они окружили здание законодательного собрания, блокировали входы во все государственные учреждения, не пускали служащих на работу. Когда началась работа законодательного собрания, возбужденные толпы ворвались в зал, требуя прекращения заседания и роспуска конституционного органа власти штата, избранного народом.

А за стенами законодательного собрания громились и поджигались гостиницы, типографии, редакции газет. Было остановлено движение поездов, переворачивались и сжигались азтомашины и автобусы. Происходили столкновения между погромщиками и силами охраны порядка. Имелись убитые и раненые. Во многих местах против погромщиков решительно выступили коммунисты.

Что вызвало эту вакханалию насилия? Может быть, это была случайность, следствие какого-то ужасного недоразумения? Нет! Все проходило по заранее составленному сценарию, и события в Патне были только небольшой его частью. В самом начале года аналогичные волнения в течение 64 дней потрясали штат Гуджарат. Их результатом было сто убитых и сотни раненых. Почерк один и тот же. Кто же в таком случае стоял за всем этим? Какие цели ставились организаторами волнений? На все вопросы ответ дали демократические круги, дала сама жизнь.

Акты вандализма были спровоцированы силами правой реакции - партиями Организации конгресса, Джана сангх, кулацкой партией Бхаратия кранти дал, примыкающей к Джана сангх полувоенной организацией Раштрия сваям севак сангх, тайной реакционной организацией типа масонской ложи Ананда марг (буквально: "благословенный путь"), правыми социалистами. Перед парламентскими выборами 1971 года большая часть этих партий и группировок объединилась в блок, так называемый "Большой альянс", в надежде победить правящий Национальный конгресс и прийти к власти. Надежды оказались тщетными. "Большой альянс" потерпел сокрушительное поражение и на этих выборах и на выборах в законодательные собрания штатов в 1972 году. И тогда правые партии решили изменить тактику: отказаться от конституционных методов и перенести борьбу на улицу. Провоцировать население, прежде всего молодежь, на беспорядки, используя их недовольство объективно существующими экономическими трудностями.

Последние выражались в росте цен и безработицы, в недостатке жилья. С одной стороны, эти трудности были вызваны несколькими неурожайными годами, сопровождавшимися застоем в производстве. Но с другой стороны, в значительной мере недостаток продовольствия, рост цен преднамеренно вызывался торгово-кулацкими кругами, которые припрятывали продукты и товары массового спроса, создавая искусственный дефицит, позволявший им вздувать цены. Эти спекулятивные операции предпринимались во все более широких масштабах и в политических целях, чтобы вызвать недовольство населения, направить его против Национального конгресса.

Дело в том, что многие меры правящей партии вызывали недовольство монополий, кулачества, торговцев. Национализация крупнейших банков, развитие государственного сектора экономики, объявленные земельные реформы, попытки бороться со спекуляцией подрывали позиции этих классов, сужали сферу их деятельности, и они добивались смещения правительства Индиры Ганди, замены его правительством правых буржуазно-кулацких партий.

События 18 марта в Патне стали всего лишь прологом для широкого наступления, которое силы правой реакции повели с тех пор во многих районах страны, добиваясь свержения правительства Индиры Ганди. В попытках завоевать массы правые партии прибегали к социальной демагогии, манипулировали радикальными лозунгами. В качестве идеолога движения они выдвинули ныне уже покойного Джаяпракаша Нараяна, который родился и жил в штате Бихар и использовал его как базу для развертывания движения, претенциозно названного "тотальной революцией".

Это был человек со сложной и противоречивой политической биографией. В годы, предшествовавшие завоеванию независимости, он вместе с М. Ганди принимал активное участие в движении за изгнание английских колонизаторов из Индии. Это принесло Нараяну известность, особенно в родном штате Бихар. После провозглашения независимости он претендовал на пост президента страны. Но, не сумев удовлетворить свои амбиции, он заявил об отходе от политической деятельности и сосредоточился на пропаганде аморфной идеи сарводайи - создания "государства всеобщего благоденствия" на беспартийной основе.

Отличаясь политическим тщеславием, Нараян не мог подолгу оставаться в безвестности и время от времени заявлял о себе различными акциями, которые носили явно сомнительный характер для человека, представлявшего себя демократом и гандистом. В 1958 году, например, он вел в Вене работу среди контрреволюционной венгерской эмиграции. В 1960 году в Западном Берлине выступал в роли одного из председателей антикоммунистического конгресса "за свободу культуры", за организацией которого стояло американское ЦРУ. В начале 1974 года перед выборами в законодательное собрание Уттар-Прадеша он появился там, чтобы направить деятельность организации "за просвещение избирателей", выступавшей против правящей партии и правительства Индиры Ганди. В феврале того же года Нараян послал приветствие организаторам кровавых беспорядков в штате Гуджарат.

За сорок лет, предшествовавших описываемым событиям, Нараян часто менял свои политические взгляды, выступал как конгрессист и социалист, был лидером конгрессистской социалистической партии, затем стал на позиции гандизма. Нередко он в одно и то же время выступал с прямо противоположных позиций. Проповеди ненасилия у него странным образом уживались с преклонением перед Мао Цзэдуном, которого он не раз поднимал на щит, приветствовал его "культурную революцию", цитировал его лозунг "винтовка рождает власть".

И не удивительно, что правая реакция ухватилась за Нараяна. В обстановке, когда она выносила борьбу на улицу, ей было не найти более подходящего человека на роль "лидера движения".

Движение во главе с Нараяном стало по существу продолжением мартовских выступлений в Патне. Руководящий орган движения "Граждане за демократию" начал деятельность с призыва к студентам на один год прервать занятия, провозгласил, что его целью является роспуск законодательного собрания и правительства штата Бихар. Главной силой движения была объявлена молодежь, студенчество. Реакция считала, что молодежь, не имеющую опыта политической борьбы, не способную разобраться в сложностях политической обстановки, проще сбить с толку, побудить с помощью демагогии на нужные действия.

Именно такого рода методы применялись в Бихаре и некоторых других штатах, где Нараян пытался распространить "тотальную революцию". Повсюду делались попытки дезорганизовать производство, дестабилизовать жизнь, создать обстановку анархии. Летом 1975 года, когда илахабадский судья по сфабрикованному обвинению принял решение лишить Индиру Ганди парламентского мандата, Нараян и стоявшие за его движением правые партии выдвинули лозунг отставки Индиры Ганди с поста премьер-министра. Нараян призвал полицию и армию не подчиняться приказам правительства. День 27 июня 1975 года должен был стать днем государственного переворота.

В сложившейся обстановке за день до намеченной попытки переворота правительство ввело в стране чрезвычайное положение, запретило различные экстремистские организации, арестовало лидеров правых партий, готовивших переворот. Однако в период действия чрезвычайных законов властями на местах были совершены определенные ошибки. Допускалось нарушение демократических норм, в частности при проведении кампании по планированию семьи. Это вызвало недовольство населения и обеспечило в марте 1977 года победу на всеобщих парламентских выборах блоку правых партий, объединившихся в альянс "Джаната парта". Правительство этого альянса оказалось нежизнеспособным и, как уже отмечалось, менее чем через три года развалилось. И к власти снова вернулась партия Индиры Ганди, которая на выборах 1980 года одержала блестящую победу.

Но то, что движение Джаяпракаша Нараяна могло возникнуть, то, что силам правой реакции удалось даже иметь временный успех, объяснялось, конечно, не одними субъективными факторами. Дело в том, что в этот период серьезно ухудшилось положение широких народных масс. А этот процесс происходил в основном потому, что провозглашенные прогрессивные реформы, и прежде всего аграрные, не проводились последовательно в жизнь. Плодами многих мероприятий, направленных на улучшение положения масс, чаще всего пользовались зажиточные слои города и деревни. Наконец, и это главное, развитие страны по капиталистическому пути, несмотря на частичные прогрессивные преобразования, не устраняло отношений эксплуатации в обществе, влекло за собой все пороки, характерные для такого общества.

Чтобы выбить почву из-под ног правой реакции, лишить ее возможности эксплуатировать в своих целях недовольство масс экономическими трудностями, коммунисты призвали правительство Бихара в качестве неотложных мер освободить от земельного налога всех крестьян, имеющих наделы менее одного акра, принять решительные меры к проведению в жизнь закона о пределах землевладения, изъять запасы продовольственного зерна у крупных землевладельцев и создать систему общественного распределения для удовлетворения насущных нужд народных масс.

Необходимость в таких реформах в Бихаре для беднейших масс, в первую очередь для хариджан и экономически отсталых племен, составляющих вместе четверть населения, была крайне насущной.

В середине ноября 1978 года многие газеты Индии рассказали о трагедии бихарской деревни Баджитпур, в которой было 162 двора. В 9 часов утра 15 ноября в деревню, в которой жили в основном хариджане, ворвались 400 вооруженных бандитов, нанятых местным помещиком. Они вламывались в дома, все крушили, наиболее ценное забирали, жителей избивали. Несколько женщин подверглись массовому изнасилованию, десятки других -глумлению. Вандализм продолжался до 4 часов дня. Многие в деревне были ранены, один убит. В панике люди оставили родные очаги и разбежались по окрестным лесам и деревням.

Причиной конфликта был спор с помещиком из-за земли. В деревне жили безземельные сельскохозяйственные рабочие. 300 из них были хариджанами, остальные принадлежали к низким кастам плотников, парикмахеров, маслобойщиков и ткачей. Жители деревни протестовали против присвоения и незаконного использования помещиком 80 гектаров принадлежащей деревне земли. Так как землю этот мироед не возвращал, жители деревни пожаловались властям. И такая "наглость" взбесила помещика. Расправа не заставила себя ждать.

Расправы с хариджанами до сих пор нередкое явление.

Бихар - один из наиболее богатых природными ресурсами штатов. Он занимает в основном нижнюю часть Средне-Гангских равнин. Аллювиальные почвы в долинах Ганга и его притоков обладают высоким естественным плодородием. Довольно благоприятный климат позволяет заниматься земледелием круглый год: в июне - сентябре юго-западный муссон приносит сравнительно обильные осадки, уже имеющиеся ирригационные сооружения, включая колодцы, дают возможность орошать 30 процентов посевных площадей, больше, чем в среднем по стране.

Правда, всего этого нельзя сказать о другой части Бихара - плато Чхота-Нагпур. Его бедные почвы мало благоприятны для земледелия. Но это более чем компенсируется тем, что плато представляет собой богатейшую сокровищницу полезных ископаемых, из которых 40 видов имеют промышленное значение. В долине реки Дамодар залегает половина запасов угля страны, в том числе все коксующиеся. В районе Сингбхума находятся богатые залежи высококачественной железной руды. Там же имеются месторождения медных руд, урана, апатита, асбеста, барита, хромита, кианита, огнеупорных глин. В округе Хазарибаг - самые крупные в мире запасы высококачественной листовой слюды. В районе Пата имеются богатые залежи бокситов. Горнодобывающая промышленность Бихара дает в стоимостном выражении пятую часть минеральной продукции Индии. Именно на плато Чхо-та-Нагпур зарождалась угольно-металлургическая база страны. Монополистической группой Тата здесь в 1911 году построен крупный металлургический комбинат, вокруг которого вырос город Джамшедпур и целый комплекс предприятий, производящих локомотивы, грузовые автомашины, экскаваторы, трубы, промышленное оборудование.

И при всем этом Бихар - один из наиболее отсталых в социально-экономическом отношении штатов. Имея десятую часть населения страны, он дает только 8 процентов сельскохозяйственной продукции и не удовлетворяет собственных потребностей в продовольствии. Здесь производится только 6 процентов электроэнергии- в штате самое низкое в стране ее душевое потребление на бытовые нужды. В Бихаре вдвое меньше доля городского населения, чем в целом по стране, на 10 процентов ниже уровень грамотности, в три - пять раз ниже производственные капиталовложения крестьянских хозяйств. Наконец, здесь большую долю в населении составляют экономически отсталые касты и племена.

Социально-экономическая отсталость Бихара сложилась исторически, это прежде всего наследие колониально-феодального прошлого. Здесь существовала наиболее паразитическая, навязанная англичанами форма помещичьего землевладения - заминдари. Порождением ее стали малоземелье и крайняя нищета крестьян, особенно в районе левобережья Ганга. В Бихаре до двух третей крестьян находится в долговой кабале у помещиков и ростовщиков - на 20-30 процентов больше, чем в целом по стране. И не удивительно, что при растущей перенаселенности бихарской деревни из нее непрерывно нарастает поток мигрантов в различные города страны.

Стремление господствующих классов упорно сохранять отсталые социально-экономические отношения порождает энергичный протест со стороны угнетенных масс. В этом штате самая крупная и самая сильная в стране организация коммунистической партии. То, что вдохновители движения Джаяпракаша Нараяна не смогли достичь поставленных целей, заслуга прежде всего левых и демократических сил штата, главной опорой которых являются коммунисты.

Богатые природные ресурсы Бихара создают благоприятные условия для преодоления негативного наследия прошлого, быстрого экономического развития штата. И за годы независимости здесь, пожалуй, делалось в этом отношении больше, чем в каком-либо другом штаге. На Бихар приходится почти четверть всех национальных ассигнований в государственный сектор. Здесь построены такие крупнейшие государственные предприятия, как металлургический завод в Бокаро и заводы тяжелого машиностроения, литья и поковок в Ранчи, нефтеперегонный завод в Барауни, заводы минеральных удобрений в Синдре и Барауни, угольные и обогатительные фабрики и многие другие предприятия.

Ныне бихарский район Чхота-Нагпур - важная составная часть Калькуттско-Дамодарского промышленного пояса, являющегося главной угольно-металлургической базой страны, крупнейшим районом тяжелого машиностроения и горнодобывающей промышленности. Этот пояс - "стержень" всего восточно- индийского экономического района, охватывающего Западный Бенгал, Бихар и Ориссу. Тяготеют к нему и восточные районы штата Мадхья-Прадеш.

В мае 1976 г. я побывал в Бокаро. С высоты верхней площадки второй действующей доменной печи открывалась впечатляющая картина. С одной стороны площадки - первая, давно уже действующая домна, с другой - еще три строящихся. За ними - коксовые батареи, впереди - конвертерные цехи. Чуть в стороне- километровое здание прокатного цеха. Огромный индустриальный комплекс. Металлургический завод Бокаро- один из 70 объектов советско-индийского сотрудничества. Ему предстоит стать самым крупным предприятием во всей Юго-Восточной Азии.

С той же площадки можно увидеть в нескольких километрах от завода жилые кварталы нового города. В каждом микрорайоне красивые небольшие дома, школа, больница, скверы. В городе около ста тысяч жителей.

После осмотра доменной печи мы отправились в прокатный цех. Он встретил нас грохотом и всполохами рукотворных молний. Работал незадолго до этого пущенный в эксплуатацию прокатный стан "2000". На глазах огромные слябы утончались и, достигнув конца линии, превращались в лист, скатываемый в рулон. Все механизмы действовали безупречно. Полностью автоматизированный, высокоэффективный агрегат мощностью 4,75 миллиона тонн проката в год, он вобрал в себя все достижения современной техники. Недаром стан вызвал к себе интерес во многих странах, познакомиться с ним приезжало немало зарубежных делегаций.

Спустя год после пуска стана на заводе произошло новое важное событие. Заработал стан "2000" холодного проката листа. Это ознаменовало завершение металлургического цикла - от выплавки чугуна до выпуска конечной продукции, высококачественного стального листа, широко используемого в автомобилестроении.

Впереди - доведение производственных мощностей завода до выпуска 4,7 миллиона тонн стали в год, освоение производства новых высококачественных профилей проката.

Примечательна история строительства металлургического завода в Бокаро. Сначала еще с 1959 года шли переговоры с правительством США об участии в этом строительстве. Переговоры продолжались около четырех лет, но ни к чему не привели. Соединенные Штаты выдвинули неприемлемые для независимой страны условия. Они потребовали, чтобы завод сооружался не в государственном, а в частном секторе, чтобы в течение первых десяти лет после пуска он находился под полным американским контролем. Естественно, эти условия были отклонены. В 1963 г. нижняя палата американского конгресса приняла решение не предоставлять Индии помощь в строительстве завода. Тогда Индия обратилась к Советскому Союзу, и в январе 1965 года было достигнуто соответствующее соглашение.

Предприятия, подобные Бокаро, заложили надежный фундамент для экономического развития страны. Жизнь доказала неправоту тех, кто критиковал Джава-харлала Неру за предложение строить крупные металлургические заводы. Индия заложила прочную основу тяжелой промышленности, а с ней и своей экономической самостоятельности. Индия вышла на девятое место в мире среди крупнейших производителей стали. Она стала ее экспортером. На долю заводов в Бокаро и Бхилаи, построенных при советском содействии, в 1981 году приходилось 40 процентов выплавляемой в стране стали. Более двух третей производства стали ныне дает государственный сектор.

Я побывал еще на двух крупных объектах советско- индийского сотрудничества -на заводах тяжелого машиностроения в Ранчи и горно-шахтного оборудования в Дургапуре.

Знакомство с заводом в Ранчи стало для меня открытием нового интересного мира со своим порядком вещей и человеческих отношений. В беседах со многими индийские инженеры и рабочие любовно называли завод Уралмашем Индии. Они могли делать такое сравнение, так как 217 человек из них проходили стажировку на Уралмаше. Завод в Ранчи помогает стране строить тяжелую индустрию, закладывать фундамент экономической самостоятельности. По существу это завод заводов. Уже ныне он способен обеспечить основным оборудованием строительство металлургического завода мощностью в миллион тонн стали в год.

Мне не нужно было быть специалистом, чтобы понять, что это предприятие высокого класса. Оснащенное самым современным оборудованием полностью советского производства, оно способно решать самые современные задачи. Мне показали почти завершенный разливочный кран грузоподъемностью 450 тонн. Индийские инженеры с гордостью говорили, что во всей Южной и Юго-Восточной Азии впервые выпускается такой мощный кран со сложным электронным оборудованием. Этому гиганту-крану вскоре предстояло отправиться в конвертерный цех завода в Бокаро. Одновременно, рассказали мне, на заводе трудились над созданием крупнейшего в Индии толстолистового прокатного стана "3600" для металлургического завода в Бхилаи, где идут работы по его расширению.

Достигнутые успехи-свидетельство растущей зрелости коллектива предприятия. У индийских рабочих повышается квалификация и, что не менее важно, вырабатывается совершенно новая психология - новое ревнивое отношение к труду, большая заинтересованность в успехе. Об этом, в частности, свидетельствовали лозунги вокруг. Они появились не так давно. На индийском предприятии это было совершенно новое явление.

...За Ранчи на высоком холме стоит старинный дом, принадлежавший в свое время Рабиндранату Тагору. А на самой вершине холма - беседка, где великий писатель и гуманист любил уединиться, размышляя о судьбах своей родины. С высоты беседки хорошо видно, как изменились окрестности. В стороне от древнего города возник огромный промышленный комплекс и рядом новый город тех, кто построил этот комплекс и работает на его предприятиях. И с полным основанием можно было сказать, что древний город пережил свое второе рождение. И ныне молодой, полный могучих сил и энергии Ранчи, как Бокаро и десятки подобных предприятий, помогает народу строить то светлое будущее Индии, о котором мечтал ее великий писатель и патриот.