Веды

Многие индусы считают Веды священным писанием. Мне это кажется тем более прискорбным, что таким образом от нас ускользает их истинное значение - достижения человеческого разума на самых ранних стадиях мышления. И какой это был замечательный разум! Веды (от корня вид - ведать) создавались как сборники знаний той эпохи. Они представляют собой смесь самых разнообразных вещей: гимнов, молитв, жертвенных обрядов, магических заклинаний, замечательной поэзии о природе. В них нет никакого идолопоклонства, ни слова о храмах для богов. Живость и жизнеутверждающая сила, пронизывающие их, просто поразительны. Древние арии ведической эпохи обладали такой жаждой жизни, что обращали мало внимания на душу. У них было весьма туманное представление о существовании загробной жизни.

Постепенно появляется понятие о боге: сначала это божества, напоминающие олимпийских богов, затем монотеизм и позже - довольно тесно связанная с ним монистическая концепция. Мысль уводит их в неизвестные области, возникают размышления о тайне природы, рождается дух исследования. Все это совершается на протяжении столетий, и когда мы подходим к концу Вед, к веданте (анта значит конец), мы имеем уже философию Упанишад.

Первая из Вед - "Ригведа" - вероятно, самая древняя книга из всех, какими располагает человечество. В ней мы можем найти первые излияния человеческого разума, огонь поэзии, преклонение перед красотой и тайнами природы. В этих древних гимнах нашли свое отражение, по словам д-ра Макникола, начатки "смелых исканий, предпринятых в глубокой древности и изложенных здесь теми, кто пытался раскрыть значение нашего мира и жизни человека в этом мире... Здесь Индия вступила на путь исканий, которому она никогда не переставала следовать с тех самых пор".

Однако сама "Ригведа" - результат веков цивилизованного существования и мышления, в течение которых сложилась цивилизация долины Инда, месопотамская и другие цивилизации. Поэтому уместно следующее посвящение, содержащееся в "Ригведе": "Провидцам, нашим предкам, первооткрывателям пути!"

Рабиндранат Тагор определил эти ведические гимны как "поэтическое свидетельство коллективного выражении народного восторга и благоговейного ужаса перед жизнью. Народ, обладающий богатым и неискушенным воображением, пробудился на заре цивилизации к ощущению бесконечной тайны жизни. Это была простодушная вера, обожествлявшая все стихии и силы природы, но в то же время мужественная и жизнерадостная вера, где тайна лишь придавала очарование жизни, не отягощая ее тяжелыми сомнениями. Это была вера народа, не обременного мрачным раздумьем о противоречивом многообразии объективного мира, хотя время от времени озарявшаяся интуитивным знанием - например, того, что "истина едина, (хотя) мудрецы называют ее по-разному".

Но мало-помалу все чаще возникали тягостные размышления, пока наконец автор Веды не воскликнул: "О Вера, дай нам убежденность!" Они же побудили поднять более глубокие вопросы в гимне, названном "Песнь творения"^*, которую Макс Мюллер снабдил заголовком - "Неизвестному богу":

^* ("Песнь творения" - один из гимнов "Ригведы".)

"1. Не было тогда ни несуществующего, ни сущего: не было царства воздуха и неба над ним.

Тот, чье око надзирает за этим миром с высоты небес, он воистину знает это, а может быть, он и не знает"^*

^* ( Hindu Scriptures (Everyman's Library. Dent, London.))