Феодальное подчинение крестьянства

В грамотах о дарении земли V в. прежде всего оговаривались права на эксплуатацию крестьян: владелец пожалованной деревни освобождался от обязанности платить налоги бхагабхогакара, хиранья и др. Иногда новому владельцу передавалось право взимать налоги удранга, упарикара и др.

Бхагабхогакара, как и удранга, означает основной земельный налог, хиранья - денежный налог или, может быть, всякие денежные сборы. Упарикара - дополнительный налог, представлявший, как говорилось выше, доход от эксплуатации арендаторов общины.

В случае пожалования деревни феодал освобождался от обязанности уплаты указанных налогов, государственные подати переходили частному лицу <...>

В условиях раздела земель между частными феодалами, массового перехода общин из-под эгиды государства в частные руки создались предпосылки для усиления господства феодала, и в частности для увеличения ренты. В ранних грамотах встречается предупреждение владельцам брахмадейи не собирать с крестьян больше того, что брало с них раньше государство^*. Эта оговорка означает, что в начальный период феодализма государство еще осуществляло в какой-то мере контроль над сбором налога в частных владениях, а феодалы нарушали обычные нормы эксплуатации и начинали самовольно распоряжаться захваченными землями. Ограничение, которое центральная власть пыталась наложить на собственнические права феодалов, отражало борьбу между государственной собственностью на землю и частной феодальной собственностью, завершившуюся победой последней. Отсутствие указанной оговорки в документах о дарении брахмадейи шестого и более поздних веков свидетельствует, видимо, о том, что она стала бесполезной.

В поздних грамотах перечисляется большое число разнообразных податей. Эти перечни, вероятно, имели целью не передачу феодалу реальных статей дохода от эксплуатации конкретной территории в данное время, а регистрацию его права на все возможные источники дохода с его владений.

^* (СII, III, с. 122.)

Пожалование всех доходов в обобщенной форме выражено во многих грамотах V - VII вв. формулой сарва-кара, т. е. "все подати"^*, или сарва-кара-бхага - "все подати и поборы"^**. Этот же смысл имел термин а-карада - "освобожденное от податей [владение]"^***; очевидно, в таком обеленном имении подати переходили в распоряжение феодала.

^* (EI, IX, с. 173, стк. 8.)

^** (EI, XII, с. 135.)

^*** (EI, III, с. 261.)

Более подробное описание прав феодалов свидетельствовало о стремлении устранить всякие поводы для оспаривания притязаний землевладельца и, кроме того, отражало развитие юридической формы документов, тщательно ограждавших частную феодальную собственность.

Податной иммунитет являлся центральным пунктом указа о пожаловании земли. Кроме того, владелец брахмадейи получал обычно право на использование принудительного неоплачиваемого труда общинников - вишти. Принудительный труд применялся при строительстве больших оросительных сооружений, крепостей, дворцов, дорог, организации охоты, проведении празднеств, перевозках грузов.

Передача права на использование государственной трудовой повинности частному феодалу позволяла ему применять труд общинников при обработке собственных полей и на других работах в своем поместье. <...> На барщине землевладельцы использовали главным образом неимущих бесправных людей из низших и неприкасаемых каст, а не крестьян - общинников.

В ряде дарственных грамот указывается лишь, что жителям надлежит подчиняться приказам нового владельца деревни^*. Запрещается также вступление чаты и бхаты на пожалованную территорию^**. Значение этих терминов до сих пор точно не установлено. Часто их переводят как "иррегулярные и регулярные войска". По мнению некоторых ученых, бхата - наемный воин, солдат; чата - окружной чиновник. Такое толкование как будто подтверждается заменой в некоторых грамотах в сочетании "чатабхата" первого компонента на "чхаттра", что значит "носитель зонтика"***. Люди с таким титулом выполняли различные поручения царя или его администрации. Возможно, термины "чата" и "чхаттра" были синонимами. Тогда они означали вооруженных представителей царской администрации или чиновников и военные отряды, их сопровождавшие.

^* (СII, III, с. 121, № 27; с. 257, № 60; ср. EI, II, с. 363 - 364; IX, с. 342)

^** (СII, III, № 21.)

^*** (СII, III, № 55; EI, III, с. 261; EI, XXVII, с. 78, стк. 28.)

В более поздних грамотах административный иммунитет охарактеризован полнее и конкретнее: подчеркивается недопустимость вступления на пожалованную землю царских гонцов - дута, "людей царя" - раджапуруша^*; им запрещается распоряжаться на этих землях, как образно сказано в документах, "указывать рукой" или "пальцем"^**. Иногда встречается упоминание о том, что дарственные земли освобождаются от всех повинностей "как участок, исключенный из округа (вишаи)"^*** и тем самым неподвластный окружной администрации. <...>

^* (EI, III, с. 50, стк. 12.)

^** (EI, IV, с. 80, стк. 62; III, с. 56, стк. 42; с. 109, стк. 58; с. 216, стк. 13.)

^*** (СII, III, № 55, с. 238.)

Владелец брахмадейи получал также судебный иммунитет. В грамотах V в. право юрисдикции выражено косвенным образом: указывается лишь, что пожалование дается без права наказания воров. В Кохской грамоте Самкшобхи 528/9 г. говорится о неподсудности феодалу - брахману "воров и совершающих дурное". Встречается и более определенная формулировка: "за исключением воров и врагов царя"^*.

^* (СII, III, № 27, 21, 25; Sircar D. Ch. Selected Inscriptions bearing on History. Calcutta, 1942, c. 375 (cp. EI, VIII, с 284 - 288); EI, XI, с 219, стк. 10 - 11.)

Становится понятным, что в дарственных документах в таком контексте слову "вор" (чора, или чаура) придавалось специфическое значение, подобно тому как в средневековой Руси "ворами" называли крупных преступников - изменников, разбойников, бунтовщиков и т. п. Можно предположить, что выражение чора-варджам, повторяющееся на многих медных табличках, означало исключение из юрисдикции феодала крупных преступлений, представлявших опасность для государства, - разбой, злоумышление против властей и т. п., а не воровство в узком смысле этого слова. Из этого следует, что менее серьезные преступления подлежали суду феодала.

В документах VI в. появляется термин дашапарадха - "десять преступлений", очерчивающий судебные права феодала. Мы не знаем вполне точно, какие это преступления, хотя Дж. Д. Флит обнаружил в более поздней литературе текст, дающий следующее их толкование: "Присвоение вещей, которые не даны, убиение способами, которые не согласуются с заповедями, и преследование жен других людей - считаются тремя [грехами] тела; грубая речь, неправдивость, клевета во всех направлениях и бессвязный разговор - четыре [греха] речи; алчность к собственности других; помыслы о дурных вещах и привязанность к тому, что не является истиной, считаются тремя [грехами] ума"^*. Здесь указаны мелкие преступления, наказания за которые предусматриваются в литературе дхармашастр и в "Артхашастре", - кража, прелюбодеяние, оскорбление, обман, клевета, захват чужой собственности. Вполне вероятно, что именно такого рода дела входили в компетенцию суда феодала. Возможно, что дарование земледельцу права судить за "десять преступлений" являлось показателем вмешательства феодалов в дела общинного самоуправления и узурпации ими некоторых традиционных прав сельских общин.

^* (СII, III, с. 189, примеч.)

Следует отметить, что в поздних грамотах при перечислении различных титулов и должностей встречаются дашапарадхики, которые, если принять толкование, предложенное Флитом, были низовыми судьями, занимавшимися разбором мелких дел.

Стены пещер близ Насика сохранили сатаваханские надписи II в. н. э. о дарении деревни и земель буддийской монашеской общине. По одной из надписей, чиновникам запрещалось вступать на пожалованную землю, вообще касаться земли, а также добывать соль. Были и другие иммунитеты, конкретно не перечисленные^*. Существование в такой ранний период указанных иммунитетов вызывает удивление, но эта надпись - исключение на общем фоне индийской эпиграфики. Ранние грамоты (IV - V вв.) лаконичны и очень различны по характеру. К VI - VII вв. иммунитетные формулы стали единообразнее, полнее и конкретнее. Очевидно, иммунитетные права, зафиксированные в надписи из Насика, объясняются тем, что брахмадейе, как пожалованию религиозного характера, такие права были присущи издревле. Дальнейшее изменение иммунитетных формул определялось не столько увеличением прав владельцев собственно религиозных пожалований, сколько укреплением частной феодальной собственности и усилением личной власти светских феодалов над общинами. Оно отражало также стремление брахманов уточнить свои привилегии в условиях роста сеньориальных прав светских феодалов.

^* (EI, VII, с. 65 - 72.)