Глава 6. В штате Андхра-Прадеш

Андхра-Прадеш - пятый по величине штат Индии. На его территории, превосходящей по площади Великобританию, живет более 50 миллионов человек. Здесь есть плодородные речные долины, в дельтах которых благодаря интенсивному орошению снимают два-три урожая в год. Имеются здесь и очень засушливые обширные равнины и плато внутреннего Декана, где нередко трудно вырастить даже один урожай. Склоны невысокой прерывистой цепи Восточных Гат покрыты изреженными лесами или вовсе их лишены. Жаркая и влажная густо-зеленая приморская низменность в сезон дождей страдает от сильных наводнений, вызванных муссонными дождями.

Древнейшие храмы и современные гидротехнические сооружения, кустарные мастерские и машиностроительные заводы, отсталое подсечное земледелие или даже собирательство племен и крупные капиталистические фермерские хозяйства, на полях которых работают тракторы,- все это Андхра-Прадеш.

В 1963 году мне довелось впервые проехать через восточные округа штата. Спустя десять лет, оказавшись вновь на юге Индии, я опять отправился в Андхра-Прадеш. Перелистав перед поездкой статистический справочник, я узнал, что производство электроэнергии в штате за это время утроилось. Также поднялся индекс промышленного производства. На 40 процентов выросли сборы риса. Однако доход на душу населения за десять лет увеличился только на десять процентов.

Декабрьским утром мы оставили Мадрас и скоро уже катили по штату Андхра-Прадеш, где могли видеть своими глазами те живые перемены, которые стояли за сухими выкладками статистики.

Почти на всем 500-километровом участке шоссе до Виджаявады, на котором нелегко было разминуться двум машинам, шли работы по его расширению: местами дорога выпрямлялась, делались объезды вокруг крупных населенных пунктов, сооружались новые мосты и путепроводы. Мы узнали позже, что только за предыдущие два года дороги штата удлинились на две тысячи километров.

Основная проблема сельского хозяйства штата - вода. Сейчас здесь орошается примерно одна треть обрабатываемых земель. И значит, только эти земли дают устойчивые урожаи. На остальных площадях все зависит от милости муссонных дождей. Только в низменной приморской полосе их выпадает более 1000 миллиметров, в других районах всего 500-600 миллиметров. К тому же долгожданный муссон может сильно запоздать, как случилось за год до этой поездки, когда из-за страшной засухи погибла половина урожая.

В штате большое количество земли не обрабатывается вообще. Это засушливые районы внутреннего Декана к западу от Восточных Гат, а также склоны невысокого хребта Налламалай, занятые мелким колючим кустарником.

В 1963 году, свернув с шоссе к строившемуся тогда гидротехническому комплексу Нагарджунасагар, мы ехали через бесплодные необрабатываемые земли. Это было печальное зрелище. Все выжжено зноем, который, казалось, навсегда наложил печать бесплодия на обширную равнину.

И вот мы снова в этих местах. Как изменилась картина! То и дело на нашем пути оказывались оросительные каналы. Таблички сообщали, что мы пересекали либо основной канал гидротехнического комплекса Нагарджунасагар, либо один из его многих отводных каналов. Вдоль них располагались чеки рисовых полей, плантации сахарного тростника. Яркая зелень радовала глаз, обещала богатую жатву.

Нагарджунасагар. Я помню, как эта плотина, перегородившая реку Кришну в глубокой теснине, строилась. Она была далека от завершения, но уже тогда представлялось, какое это будет значительное сооружение. А вот теперь мы увидели огромную плотину, сложенную из камня, длиной полтора километра и высотой 124 метра. Плотина образует самое большое в Азии искусственное водохранилище, от которого отходят два канала, орошающих 800 тысяч гектаров земли. Идет строительство гидроэлектростанции мощностью 400 мегаватт. Агрегаты мощностью 110 мегаватт уже дают ток. В Андхра-Прадеше созданы и строятся более полутора десятков других гидротехнических сооружений.

Немалых успехов штат достиг в развитии промышленности. В Виджаяваде мы видели новые асбестовый и цементный заводы. Секундарабад, пригород Хайдарабада, в колониальный период был городом британской военщины. Ныне он превращается в крупный промышленный центр. Здесь на каменистых пустырях выросли предприятия машиностроительной, авиационной, приборостроительной, энергетической, химической и медицинской промышленности. Идет строительство крупного металлургического завода близ города Вишакхапатнам. Это третий металлургический гигант Индии, сооружаемый при содействии Советского Союза. Первая очередь завода в Вишакхапатнаме будет иметь мощность 710 тысяч тонн стали в год, а с завершением к 1986 году его второй очереди завод будет выплавлять 3,4 миллиона тонн стали ежегодно. Нельзя не отметить, что практически все крупные предприятия штата созданы или создаются в государственном секторе, с которым прогрессивные силы связывают благополучие страны.

В центре Хайдарабада

Создание металлургического завода в Вишакхапатнаме превратит этот город в важный промышленный центр. Он уже ныне становится одним из крупнейших портов страны, через который идет все увеличивающийся поток железной руды на экспорт. Здесь действуют судоверфь, нефтеперерабатывающий завод, комбинат минеральных удобрений, завод по выплавке цинка. Производство собственной стали даст толчок к появлению в городе предприятий машиностроения.

У основания плотины Нагарджунасагар в долине реки Кришна в 30-е годы археологи раскопали город Виджаяпури, столицу империи Икшваку. Богатейшие находки показали, что во II-III веках нашей эры здесь находился крупный центр буддийской культуры. Раскопки открыли руины буддийских ступ, монастырей, университета, много образцов замечательной скульптуры. Ныне этот город на дне водохранилища, а вновь выросший на берегу городок как эстафету принял старое название. Не погибли и удивительные памятники древней культуры. Они бережно хранятся в музее, созданном на острове, образованном водохранилищем. Перенесены на остров и восстановлены в том виде, как их раскопали археологи, остатки древних храмов и зданий.

Здесь всегда много туристов. Гиды им рассказывают о гидротехническом комплексе, сооруженном их соотечественниками, и о древнем городе, созданном далекими предками. Здесь между прошлым и настоящим прочный мост, символизирующий преемственность поколений и прогресс.

Но не везде и не во всем прошлое так гармонично соседствует с настоящим и тем более с завтрашним днем страны. Часто наследие прошлого оказывается серьезным тормозом для поступательного движения вперед.

В Индии большая часть населения, исповедующая индуизм, делится на сословные касты, возникшие в свое время на основе общественного разделения труда. Существует несколько основных каст: брамины - жрецы, кшатрии-воины, вайшьи - торговцы, шудры- земледельцы. Эти касты делятся на 3500 подкаст. Не только между кастами, но и между подкастами существуют социальные барьеры, не допустимы, в частности, браки. Что же касается хариджан, то они не только находятся в самом низу этой сословной пирамиды, но даже не включаются в нее.

Со времен незапамятных уделом этих людей, отверженных обществом, было выполнение самой тяжелой и "нечистой" работы. В сознании представителей всех индийских каст глубоко укоренилось представление, что соприкосновение с хариджанином, принятие от него пищи, пользование его вещами "оскверняет" правоверного индуса. Не зря же их называли неприкасаемыми. И неприкасаемые в самом деле никогда не смешивались с остальными индусами - в каждой деревне они до сих пор живут отдельно в своеобразном гетто,и никто из них не смеет пересечь его границу, воспользоваться общим храмом, священным бассейном при нем, общим колодцем. По переписи 1971 года, в Индии было около 80 миллионов хариджан. Помимо этого в стране около 40 миллионов человек - это отсталые племена - адиваси. Таким образом, эти две группы наиболее обездоленных людей в индийском обществе составляют пятую часть населения.

После завоевания страной независимости правительство принимало самые различные меры, чтобы покончить с бесправием хариджан и адиваси. Конституция свободной Индии предоставила им равные со всеми другими гражданами Индии права. Законом 1955 года предусмотрены суровые наказания за нарушение этих прав, за оскорбление хариджан. В 1976 году принят новый, еще более жесткий закон о защите их гражданских прав. В области высшего образования, в органах государственного управления, в законодательных собраниях и парламенте страны для хариджан и адиваси резервируется соответствующий процент мест. В Народной палате центрального парламента хариджанам и адиваси принадлежит более 20 процентов депутатских мандатов. Такое же положение в законодательных собраниях штатов. Студентам хариджанам и адиваси неизменно выплачивается стипендия. На всех ступенях в государственном аппарате созданы специальные органы, призванные обеспечивать права и интересы хариджан и адиваси, заботиться о культурном и экономическом подъеме этой части индийского общества. Вы нередко встретите представителей хариджан, занимающих посты высших чиновников.

И все же, несмотря на все эти меры, хариджане и адиваси по-прежнему остаются самой обездоленной частью населения Индии. Законы, которые защищают их права, предоставляют им различные привилегии, выполняются, как явствует из встречающихся случаев притеснения хариджан, далеко не полностью и не везде.

В чем же причина того, что,несмотря на прогрессивное законодательство, положение хариджан и отсталых племен меняется медленно? Нельзя, конечно, не учитывать влияния вековых предрассудков. Сколько раз я сталкивался со случаями, когда уборщики из самых низких крестьянских каст, работающие в состоятельных домах, нанимают за гроши хариджанок подметать двор и улицу, искренне считая это занятие для себя недостойным. Но главное, разумеется, не в этом. Все объясняется прежде всего классовыми причинами. В деревне хариджане - это преимущественно сельскохозяйственные рабочие и полуарендаторы-испольщики. Они заняты также нелегким трудом рабочих на плантациях, угольных шахтах. Ныне практически повсюду они организованы в профсоюзы и с каждым годом все решительнее борются за улучшение условий труда, за повышение заработной платы. Это встречает ожесточенное сопротивление со стороны эксплуататорских классов, их людей в административном аппарате, которые все делают, чтобы помешать хариджанам воспользоваться законными правами и привилегиями. Особое беспокойство реакции вызывают случаи совместных выступлений союзов сельскохозяйственных рабочих, состоящих из хариджан, с крестьянскими союзами. Стремясь не допустить их объединенных действий в защиту общих прав, реакция любыми путями пытается сохранять в массах крестьян старые кастовые предрассудки в отношении хариджан.

Силы реакции в стремлении не допустить перемен нередко бросают вызов всему новому.

В этом я убедился, посетив в Андхре под городом Гунтуром деревню Педавадлапуди.

Во главе местного панчаята (органа самоуправления) там был коммунист Рама Кришная. От плотной фигуры Рама Кришная, его широкого лица с карими проницательными глазами исходило ощущение силы и доброты. Мы расположились во дворе его дома в тени большого мангового дерева, которое защищало нас от палящих лучей солнца. Встретиться с нами пришли еще несколько деревенских активистов, людей, судя по всему, с весьма скромным достатком - в дешевых застиранных рубахах почти до колен и дхоти, обернутых вокруг торса.

Неторопливый наш разговор за чашкой чая шел о деревне, крестьянских заботах, земле, урожаях - обо всем том, чем живут эти люди.

Педавадлапуди - большая деревня в районе, славящемся своими табачными плантациями. Стебли табака на окрестных нолях здесь в рост человека. Андхра-Прадеш производит 95 процентов выращиваемого в стране высокосортного табака, большая часть которого идет на экспорт. Кроме табачных плантаций в округе много апельсиновых и манговых садов, в последние годы появились виноградники, выращиваются рис, сахарный тростник.

- В нашей деревне проживает восемь тысяч человек,- рассказал Рама Кришная.- Большинство - крестьяне-бедняки и сельскохозяйственные рабочие. Сельскохозяйственных рабочих с семьями 3 тысячи, арендаторов - 400, кулаков и крупных землевладельцев - 45. Остальные - бедные крестьяне с наделами в два-три акра.

- Тут и статистика и политика,- продолжал он.- Правительство штата приняло закон об аграрной реформе. Вот мы и прикидываем, как быть, чтобы не получилось, как раньше,- решение принимается для бедных, а используют его богатые.

- Несколько лет назад,- вмешался в разговор сухощавый пожилой крестьянин,- нас агитировали: покупайте сортовые семена, удобрения, можете даже купить трактор или водяную помпу. Если нет денег, возьмите кредит в банке. Ну а чем я буду расплачиваться? Да и кто мне даст кредит под мои два акра на семь человек семьи. Понятно, что все эти покупки доступны только для богатых.

- Мы, коммунисты,- говорил Рама Кришная,-- хотим, чтобы аграрная реформа была проведена по принципу "землю тем, кто ее обрабатывает". Конечно,из-за этого у нас постоянные споры и конфликты с деревенскими богатеями... - А много у вас коммунистов? - спросил я.

- Коммунистов в деревне шестьдесят,- ответил он.- Половина из них - сельскохозяйственные рабочие. Наша сила в том, что с нами и союз сельхозрабочих и крестьянский союз. Уже более восьми лет мы имеем большинство в панчаяте и это очень положительно отражается на наших делах.

Нас пригласили осмотреть деревню. Довольно узкая главная улица. Немногие дома выделяются своей добротностью, они с открытыми просторными террасами, иногда даже окаймленными колоннами. Зашли в один из таких домов. На чисто выметенном дворе нас встретил мужчина лет сорока в белоснежной отутюженной рубахе из тонкой ткани. На его дочери, которая предложила нам традиционный стакан воды,- красивое сари, отделанное золотой каймой. У мистера Редди, так звали хозяина дома, 37 акров поливной земли. Он сеет рис и сахарный тростник. Каждый акр приносит не менее тысячи рупий чистого дохода. Но если будет проведен в жизнь принятый законодательным собранием штата закон о пределах землевладения, он говорит, что потеряет значительную часть своей земли.

- Почему потеряете? - спросил я.- Ведь согласно закону вам будет выплачена компенсация.

- Какая там компенсация,- махнул он рукой.- Выплата частями в течение нескольких лет. Да и для дела плохо. Раздадут землю мелкими участками. Разве смогут бедняки вложить в нее столько, сколько вкладываю я? Урожаи сразу упадут.

- Не думаю, что Редди прав,- заметил один из моих спутников, когда мы вышли на улицу.- Если вместе с землей крестьянам дадут кредиты, которые имеет он, этого не случится.

На окраине деревни на небольшом пространстве за земляным валом сбились в кучу несколько десятков глинобитных мазанок. Здесь живут хариджане. А прямо за мазанками целый поселок новых домиков под черепицей.

- И здесь живут хариджане,- пояснил Л. Джеймс, руководитель союза сельскохозяйственных рабочих.- Сто домов. Мы построили их в 1972 году. Мы - это панчаят, наш союз, парторганизация, все бедняки деревни.

Зашли в один из ближайших домиков. Его хозяин Бо Мошес - отец пятерых детей. Совсем недавно он оставил такую лачугу, какие мы только что видели рядом. В доме бедно, но чисто.

Завязался разговор, к которому присоединились другие крестьяне. Не одно доброе слово сказали они о коммунистах деревни. За последние годы, опираясь на свое большинство в панчаяте, коммунисты смогли немало сделать для бедняков. Была поднята ежедневная минимальная оплата труда сельскохозяйственных рабочих. Женщины за свою работу стали получать столько же, сколько мужчины.

Но все это дается не просто, требует от коммунистов большой настойчивости. Взять хотя бы строительство домов для хариджан. Участки под жилье им бесплатно предоставляет правительство. Но подыскать землю и добиться ее выделения под поселок было нелегко. А сколько нужно было хлопотать, чтобы получить у государственной страховой компании кредит для каждой семьи, заготовить стройматериалы, наконец, мобилизовать людей на бесплатную работу на строительстве домов для хариджан, бывших неприкасаемых !

- То, что нами сделано,- это самое начало,- пояснил секретарь парторганизации.- Мы построили сто домов, а еще двести семей хариджан ютятся в лачугах. В окрестностях деревни нет больше государственной земли. Наш панчаят добивается, чтобы ее выделили крупные землевладельцы. Но те требуют выплаты компенсации - за каждый акр 15 тысяч рупий, правительство же может уплатить им не более 10 тысяч. Или вот еще одна проблема. 300 детей хариджан не ходят в школу. Почему? Они помогают родителям по хозяйству. Но причина не только в этом. Некоторые хариджане попросту не видят необходимости в учебе для своих детей.

- Убедить в чем-то людей, а тем более поднять их на борьбу-дело не простое,- заметил Рама Кришная.- Бедный крестьянин, а тем более сельскохозяйственный рабочий экономически по-прежнему зависит от сельских богачей, и далеко не каждый решается отстаивать даже те права, которые ему даны законом. Так, существует закон, запрещающий землевладельцу отбирать у арендатора обрабатываемую им землю и передавать ее другому. Однако на практике землевладельцы каждый год меняют арендаторов, так как по закону арендатор после нескольких лет пользования землей получает на нее право собственности.

Наши хозяева рассказали, что они готовятся к кампании по проведению в жизнь закона о пределах землевладения. Им предстояла напряженная борьба.

Нужно было проследить, чтобы крупные землевладельцы представили точные сведения о количестве имеющейся у них земли, не совершили ее фиктивный раздел.

Положение в Педавадлапуди в общем отражает проблемы всей индийской деревни, где до сих пор живет более двух третей населения страны.

За годы независимости в Индии была ликвидирована доставшаяся в наследство от колонизаторов феодальная система с характерным для нее посредничеством в аграрно-арендных отношениях, так называемая система заминдари, при которой колониальные власти отдавали на откуп некоторым зажиточным людям сбор налогов, и постепенно те превратились в крупных помещиков, По рекомендации центрального правительства большинством штатов были приняты законы о земельных реформах, которые устанавливали пределы землевладения, запрещали сгон арендаторов с земли, определяли минимальные ставки оплаты труда сельскохозяйственным рабочим.

На основе пятилетних планов центральное правительство с каждым годом все больше выделяло средств на развитие сельскохозяйственного производства. Это позволило к 1980 году увеличить орошаемые площади почти на 14 миллионов гектаров, доведя их до 25 процентов от всех пахотных земель. К 1980 году примерно одна четвертая часть культивируемых площадей засевалась высокоурожайными сортовыми семенами. Резко увеличилось применение химических удобрений и средств защиты растений. Все это принесло свои плоды. Так, в 1950/51 хозяйственном году зерновых было собрано только 55 миллионов тонн, а в 1980/81 году их сбор превысил 130 миллионов тонн. Если до начала 70-х годов Индии приходилось импортировать значительное количество продовольственного зерна, то в начале 80-х годов от этого не только отказались, но страна даже смогла создать значительные резервы зерна. Это был бесспорный успех комплекса мероприятий по развитию сельскохозяйственного производства, мероприятий, получивших название "зеленой революции".

Однако плоды ее достались сравнительно небольшой социальной прослойке крупных землевладельцев- обуржуазившихся помещиков и кулаков, составляющих лишь 10 процентов сельского населения. И этому есть свое объяснение. Прежде всего следует назвать незавершенность аграрных реформ. Они коснулись лишь самой верхушки деревенского общества. Реформы фактически не дали землю тем, кто ее обрабатывает.

Почему же не удалось провести в жизнь земельные реформы? Причина прежде всего в отчаянном сопротивлении, которое оказали их проведению помещики и все имущие слои деревни, а также выражающие их интересы политические партии.

После завоевания страной независимости в индийской деревне быстро стали развиваться товарно- денежные отношения и капиталистические методы производства. Бывшие помещики, крупные арендаторы, наиболее богатые крестьяне стали во все более широких масштабах применять наемный труд, современные агротехнические средства, капиталистическую в основе организацию производства. Появился, таким образом, класс крупных капиталистических фермеров.

Наряду с этим в индийской деревне значительное место занимает мелкотоварное, большей частью полунатуральное крестьянское производство. Класс мелких земельных собственников сложился в результате процесса дезинтеграции таких традиционных социальных групп, как арендаторы, субарендаторы, под влиянием ликвидации феодальных и развития товарно-денежных отношений. Этот класс страдает более всего от недостатка средств для капиталовложений. Львиная доля кредитов, отпускаемых деревне, достается, к сожалению, крупным землевладельцам. А без дешевых кредитов мелкому крестьянину недоступны средства орошения- насосы, электромоторы, химические удобрения, высокоурожайные семена. Вот в силу всех этих причин и минуют его выгоды, приносимые "зеленой революцией".

Но в индийской деревне имеется и еще один класс. Это сельскохозяйственные рабочие - батраки, не имеющие земли и других средств производства. Класс сельских пролетариев, по официальным данным, в 1971 году насчитывал 47,5 миллиона человек. И он быстро пополняется за счет непрекращающегося процесса разорения мелкого крестьянства. По данным экономистов, количество сельскохозяйственных рабочих ежегодно увеличивается на 4 процента. В таком случае к 1984 году их число должно превысить 70 миллионов. Это наиболее угнетаемая часть сельского населения. Неполная занятость, низкая оплата труда, отсутствие мер социального страхования - вот основные факторы, которые определяют условия жизни сельских пролетариев.

Стремясь способствовать всемерному развитию сельскохозяйственного производства, правительство

Индии помимо развития ирригации, семенного дела, снабжения удобрениями, о чем уже шла речь, принимает немало других мер с целью преодоления отсталости деревни. Это и усилия по электрификации села, и поощрение общинных проектов для использования внутренних резервов, и совершенствование инфраструктуры- строительство Дорог, колодцев, школ, медпунктов и т.п. Особое место в системе этих мер занимает развитие в деревне различных форм кооперации. Речь идет прежде всего о снабженческо-сбытовой и кредитной кооперации. Задача сельских кооперативных обществ состоит в том, чтобы противостоять ростовщикам и посредникам, которые безжалостно угнетают сельскую бедноту.

Беднейшее крестьянство, сельскохозяйственные рабочие, естественно, пытаются отстаивать свои интересы, защищать предоставленные им законом права. Безусловно, это делает их сильнее в противоборстве с эксплуататорами, как мы видели это на примере деревни Педавадлапуди. Где-то в чем-то помещикам и кулакам приходится идти на уступки, иногда на деле, чаще - на словах. Обычно это зависит от силы союзов, от меры сплоченности угнетенных масс. Но с самого рождения союзов, прежде всего крестьянских, деревенские богатеи стараются лишить их действенной силы, нередко засылая в их руководство своих людей. Это нетрудно сделать, так как членами крестьянских союзов могут быть и богатые крестьяне. Мешает отстаиванию их интересов разобщенность деревенской бедноты. В немалой степени тому способствуют кастовые предрассудки. Большинство сельскохозяйственных рабочих принадлежит к хариджанам, и уже одно это до сих пор создает серьезнейшее препятствие для совместных действий бедных и тем более средних крестьян с сельскохозяйственными рабочими. Разъединению крестьян содействуют и чисто политические факторы. Имеющиеся союзы сплошь и рядом связаны с различными политическими партиями. В одной деревне часто может быть несколько соперничающих организаций крестьян и сельскохозяйственных рабочих. Понятно поэтому, почему прогрессивные силы рассматривают достижение единства крестьянского движения как свою главнейшую задачу.

Хайдарабад - город с более чем двухмиллионным населением, столица штата Андхра-Прадеш. Мне очень полюбился этот город и его жители - прямодушные, приветливые, широкие по натуре, расположенные к откровенному доверительному разговору. Наверное поэтому в Хайдарабаде у меня оказалось немало друзей, с которыми всегда хотелось повидаться.

Сам город-собственно, два города - Хайдарабад и Секундарабад, слившиеся в одно целое,- необычайно хорош. Хорош своей, я бы сказал, суровой красотой. Он вырос на голом плато, взгорбленном каменистыми грядами и валунами, по берегам небольшой реки Муси, левого притока Кришны. Большого труда стоило вести здесь строительство - находить и расчищать площадки, разбивать сады и скверы, для которых, как правило, нужно целиком завозить землю.

Я был в одном доме на Банджара-хилл - новом районе коттеджей и особняков преуспевающих бизнесменов и крупных чиновников, появившемся на голом крутом холме. Одной стеной дома служила скала, к которой он прилепился. Через валуны вниз спускалась вырубленная в монолите лестница. Перед фасадом дома миниатюрный сад: цветники, две-три пальмы и все на привезенной земле. Каждый дом на Банджара-хилл не похож на другой, но каждый вписан в суровый ландшафт и как бы подчеркивает его своеобразную красоту.

Город был заложен в 1591 году мусульманским правителем Мохаммадом кули кутб Шахом. И тогда появились многие из наиболее впечатляющих сооружений города. В год его основания по случаю окончания эпидемии чумы был воздвигнут Чар-Минар. Это прекрасное здание золотисто-коричневых тонов сооружено в форме триумфальной арки с колоннадой на верхнем этаже и четырьмя минаретами, поднимающимися на 55 метров. С верхних балконов минаретов город виден как на ладони. В отдалении сверкают под всегда щедрым здесь солнцем купола Главного госпиталя, дворца Салар Джуна, белокаменного Высшего суда. Они, как и многие другие значительные здания, выдержаны в стиле мусульманской архитектуры. Их купола, башенки, сделанные в форме минаретов, придают этим зданиям нарядный праздничный вид. Помимо мусульманского в архитектуре города смешались древнеиндийский, сарацинский, колониальный европейский и современный стили.

У Чар-Минара волнуется, переливается всеми цветами радуги шумный восточный базар. В двухстах шагах к югу от Чар-Минара находится возведенная в 1614 году мечеть Мека-Масджид, крупнейшая в Южной Индии, способная вместить десять тысяч человек. Она построена из светлого гранита и поражает изяществом и строгостью своих форм.

Базары, узкие запутанные улочки старых районов, где живут люди небольшого достатка, чередуются с широкими современными проспектами, скверами и парками. Сравнительно недавно на окраине города создан прекрасный зоопарк, которому присвоено имя Дж. Неру. Животные живут в просторных вольерах, где условия обитания близки к естественным.

Хайдарабадцы с полным основанием гордятся Османским университетом, учебные корпуса, лаборатории, студенческие общежития которого раскинулись в аллеях большого парка в восточной части Хайдарабада. Кстати, следует отметить, что практически все университеты в Индии располагаются так же широко и привольно на больших озелененных территориях.

Когда Османский университет был открыт в 1918 году, там обучалось только 225 студентов. Ныне на его факультетах и входящих в его состав 93 колледжах учатся сорок тысяч студентов. Примечательной чертой можно считать то, что половина из них - девушки. Это одно из ярких свидетельств прогрессивных перемен в общественной жизни страны: прежде женщине был закрыт путь в высшую школу. Молодые люди изучают в стенах университета помимо других предметов также русский язык.

Низамы, правившие Хайдарабадским княжеством, за два с лишним века безжалостной эксплуатации подданных сосредоточили в своих руках, баснословные богатства. Этими жестокими феодальными правителями в городе и окрестностях построены несколько богатейших дворцов. С большим трудом мне удалось добиться разрешения посетить один из них, который называется Фалукнума. Он построен в начале века, но не понравился низаму, взошедшему на престол, был им вскоре оставлен и превращен в семейный музей. Для дворца очень удачно выбрано место на высоком холме на окраине города. Вокруг разбит красивый сад. Во дворце собраны большие ценности - картины, скульптура, хрусталь, дорогая мебель. В его бесчисленных, гостиных, кабинетах, столовых, приемных, бильярдной- кричащая восточная роскошь.

О богатствах низама можно судить по сокровищам, которыми владела окружающая его знать. В центре Хайдарабада, во дворце Салар Джуна III, премьера низама, создан музей, носящий его имя. В 77 комнатах развернута коллекция собранных Салар Джуном произведений живописи, ваяния, прикладного декоративного искусства из многих стран мира. Здесь картины и скульптура крупнейших европейских мастеров, китайские и японские гобелены, резьба по дереву и слоновой кости, лучший китайский и европейский фарфор, хрустальные люстры, персидские ковры, мебель, древние манускрипты.

С минаретов Чар-Минара где-то на самом горизонте можно заметить высящуюся на высокой горе громаду Голконды - могучей крепости, которая с 1518 по 1687 год была столицей королей династии Кутуб Шахи. Она перестала существовать после того, как Голконда была взята могольским императором Аурангзебом и присоединена к его государству. Позже, в 1724 году, могольский наместник Декана провозгласил независимость от моголов, и с тех пор до 1948 года княжеством Хайдарабад правили низамы.

Легендарный форт был построен на вершине гранитной скалы. Крепость, периметр которой составляет 11 километров, представляет собой сложнейшее инженерное сооружение. Ее опоясывают на разных уровнях три кольца крепостных стен, в которых в свое время было восемь ворот и семьдесят бастионов. В крепости сооружены системы водоснабжения и звукового оповещения, поражающие своим совершенством даже людей XX века. И не удивительно, что император Аурангзеб смог взять крепость только после восьмимесячной осады.

Голконда знаменита еще и тем, что в ее недрах добывались алмазы. Драгоценные камни из шахт Голконды высоко ценились в царствующих дворах Великобритании, России, Франции и других европейских стран. Утверждают, что такие знаменитые алмазы, как "Кох-и-Нур", "Желтый Флорентиец", "Горная луна", "Орлов" были добыты именно здесь.

В самом центре Хайдарабада, на высоком холме у озера Хуссейн сагар лейк ныне возвышается сверкающий на солнце беломраморный храм. На моих глазах несколько лет шло его строительство. Использовались самые лучшие материалы, самый высококачественный мрамор. Были привлечены лучшие мастера. Я подолгу наблюдал, с какой тщательностью они вырезали на мраморе тончайшие узоры, шлифовали мраморные плиты так, что они, казалось, становились прозрачными. Этот индуистский храм был построен по желанию и на деньги мультимиллиардера, самого богатого в Индии человека - Бирлы, с промышленной империей которого в состоянии состязаться только другой монополист- Тата.

Завершенный в 1978 году храм в Хайдарабаде - не единственный, построенный Бирлой. Намного раньше большие индуистские храмы возведены Бирлой в Дели и Калькутте. На нужды церкви эта семья денег не жалеет. Нетрудно представить, какие мотивы движут Бирлой. Прежде всего - это самореклама. Несомненно, ему хочется увековечить свое имя, создать в массах представление о своей крайней религиозности. Для крупнейшего монополиста страны, идущего на все ради умножения личных богатств и расширения промышленной империи, очень выгодно слыть человеком религиозным, а значит, и "добродетельным". Но главное, конечно, в том, что Бирла, как и все представители индийских господствующих классов, заинтересован в сохранении религиозной ограниченности масс с целью отвлечения их от революционной борьбы за социальное освобождение.

Это, безусловно, генеральная линия буржуазии в духовной сфере. Именно поэтому индийские предприниматели тесно связаны с церковью -они делают ей пожертвования, строят храмы, являются членами различных храмовых советов. Крупный мадрасский кинопромышленник, с которым я познакомился еще в начале 60-х годов,- член совета опекунов одного из самых знаменитых и богатых в Индии храмов - храма Венкатешвары в андхрапрадешском городе Тирупати.

Именно он познакомил меня с этим храмом на "семи холмах", куда со всей Индии стекаются индуисты, принадлежащие к секте вишнуитов. Храм и его постройки расположены на живописных холмах на высоте 853 метра. Вокруг возведен целый город из гостиниц и постоялых дворов для паломников. Ежедневно к храму стекаются многие тысячи людей: их очередь по нескольку человек в ряд плотным кольцом окружает ограду храма. Верующие несут в дар храму все, что имеют, бедные, ничего не имеющие женщины отдают свои собственные волосы. В многочисленных парикмахерских их стригут наголо.

Религиозный экстаз и бизнес здесь рядом. Паломники проделывают тысячи километров в надежде на те или другие милости божии. Мы видели, как истово они совершают религиозные омовения в пруду рядом с храмом (наблюдать их в самом храме мы не могли: иностранцев туда не допускают). Как жалко выглядят женщины с голыми белыми головами, пожертвовавшие храму волосы. Храму это дополнительный источник дохода. Волосы они продают для изготовления париков. В торговых рядах рядом с храмом на ветру развеваются женские шиньоны. Ловкие дельцы продают здесь различные амулеты, "ограждающие" тех, кто их приобретет, от бед и болезней, тексты различных молитв и заклинаний. Насколько богат храм, можно судить по тому, что он содержит собственный университет в городе Тирупати.

В 1973 году под редакцией профессора А. Д. Литмана издан интересный сборник "Религия и атеизм в Индии". В предисловии к нему говорится, что "религиозность составляет важный элемент социальной психологии крестьянства, ремесленников, значительной части формирующегося пролетариата, средних слоев города и деревни. Религиозная регламентация пронизывает повседневный быт, семейные отношения, нормы нравственности индийцев. Религия оказывает немалое воздействие на различные области индийской культуры. Наконец, многообразные, далеко не пассивные формы проявления религиозного сознания и религиозной идеологии постоянно обнаруживаются в сфере социальных отношений и в области внутренней политики". Сплошь и рядом реакционные силы стремятся эксплуатировать религиозность масс в политической борьбе против тех, кто борется за прогрессивное переустройство общества.

Вместе с тем с древнейших времен в общественной мысли Индии прослеживались и определенные атеистические тенденции. Развитие капиталистических производственных отношений, рост промышленного пролетариата, все более широкое распространение естественнонаучных знаний в результате стремительного развития образования, деятельность коммунистов и других прогрессивных левых сил в большой степени способствуют усилению этой атеистической тенденции. Мне вспоминается встреча со священником сирийской православной церкви в городке Султан Бэтери, затерявшемся в Западных Гатах. Он жаловался на потерю интереса к церкви у многих прихожан, на усиление неверия среди молодежи. Неуклонное ослабление религиозности наблюдается в среде рабочих крупных предприятий, среди части интеллигенции и студенчества.

Однако эти процессы затрагивают пока в общем-то незначительную часть населения. И рано еще говорить о существенном сужении влияния религии на общественную жизнь в Индии.